Гедеон - Страница 16

Карл смущенно покачал головой.

— Наверное, я чего-то недопонимаю. Зачем вам связываться с книгой, которую не будут покупать?

— Потому что хочу, чтобы ты кое-что для меня написал. То, что будет продаваться. Настоящий бестселлер. Ты меня слушаешь?

— Я весь внимание, — ответил Карл. Он заметил, что на одной из стен висит множество оригиналов фотографий Нэн Голдин. Поражающая воображение выставка изображений наркоманов, трансвеститов и невозбуждающих частей человеческого тела.

— Я раскопала нечто совершенно потрясающее, настолько интересное, что нам нужно срочно это опубликовать. Спешно написать книгу, еще быстрее отправить в печать. Мы обычно так делаем, если случаются теракты, войны или смерть кого-либо из королевских семей.

Когда Мэгги произнесла эту фразу, ее лицо засветилось, словно она только что получила самый лучший рождественский подарок в мире. И Карл вдруг увидел самую суть ее натуры — чистейшую, ничем не прикрытую алчность.

— Из источника в Вашингтоне, — продолжала редакторша, — мне стала известна одна поразительная вещь, абсолютно достоверная. Когда мы ее опубликуем, она изменит ход истории.

— Ну, это только слова, — скептически заметил Карл. В конце концов, профессия Мэгги в том и состоит, чтобы пускать пыль в глаза.

— Вот увидишь. Я ничего не преувеличиваю. Эта книга изменит ход истории.

— И что это за источник?

— Из личных соображений он предпочитает, чтобы его знали как Гедеона.

— Гедеона, — повторил Карл. — Отлично, и кто же этот самый Гедеон?

Мэгги допила воду, сняла одну ногу с другой и наклонилась вперед, меряя Карла взглядом внезапно сузившихся глаз.

— Первое и единственное, что тебе нужно знать о Гедеоне, — это то, что тебе никогда ничего про него не скажут. Ты никогда с ним не встретишься, никогда не будешь с ним разговаривать и вообще никак с ним не соприкоснешься. Так что не утруждай себя бесполезными расспросами. Положение Гедеона крайне уязвимое, и он опасается, что его анонимность будет раскрыта. Он согласился иметь дело только со мной. Больше ни с кем. Ясно?

— Нет, — нахмурившись, ответил Карл.

— Тогда молчи и слушай, — произнесла Мэгги бесстрастно. Ее речь была быстрой и отрывистой, словно очередь из автомата. — Мне нужен писатель-призрак. Тот, кто умеет писать, потому что сам Гедеон не может. Ну, если даже и пишет, то недостаточно хорошо для книги. Более того, мне необходим человек, которому удастся написать художественное произведение — крепкий, хорошо сколоченный коммерческий роман. Потому что если «Апекс» попытается опубликовать эту историю как документальную, нам вчинят иск на миллиарды долларов.

— Кто?

— Терпеть не могу повторять одно и то же! — сердито бросила женщина. — Я ничего не скажу тебе о Гедеоне!

— Послушайте, не хочу показаться тупицей, — возразил Грэнвилл, — но неужели вы думаете, что я соглашусь написать книгу, не имея ни малейшего понятия, о чем она или о ком?

— Я говорю о весьма спешном задании, — грубо оборвала редакторша, не ответив на вопрос. — Я буду снабжать тебя информацией, весьма конфиденциальной, которую доставят прямо к тебе домой. Ты ее изучишь, а затем превратишь в роман, добавив красок, фактуры и атмосферы, но строго придерживаясь фактов. Свое произведение ты будешь передавать мне по мере написания, главу за главой, а я сразу буду редактировать. Время — деньги. Книга должна увидеть свет через шесть недель. Теперь тебе ясно?

— Нет, я ничего не понимаю.

— И что ты хочешь знать? — спросила Мэгги.

— Прежде всего, почему вы выбрали именно меня?

— Мне нужен тот, кто ничего собой не представляет.

— Ну спасибо за откровенность.

— Извини, звучит, конечно, слишком сурово, — продолжила женщина, — но журналиста с именем я и близко не могу подпустить к этим материалам. Он обязательно попытается разнюхать, кто такой Гедеон, и весь проект пойдет псу под хвост. Если же я обращусь к известному романисту, тут возникнет проблема с эго. Все они хотят, чтобы книги выходили под их именем.

— А если я захочу, чтобы на обложке стояло мое имя?

— Там будет только заглавие — «Гедеон». Мне нужен настоящий писатель-призрак. Тот, кто сделает все как надо, ничего не требуя, а потом будет держать язык за зубами. Всю жизнь. Никто не должен знать, что ты работаешь над книгой, ни одна живая душа. Даже твоя подружка.

— Во-первых, я еще не работаю над этим романом. А во-вторых, без проблем — у меня нет подружки.

— Конечно нет. Вы ведь с Амандой разбежались год назад, верно?

Грэнвилл склонил голову набок и испытующе прищурился.

— Вы и вправду всегда готовите домашние задания, а?

Губы Мэгги растянулись в кривой усмешке, и Карл подумал: «Интересно, она всегда так улыбается?»

— У тебя нет ни братьев, ни сестер, — сказала женщина. — Мать умерла четыре года назад, а с отцом ты почти не поддерживаешь отношений.

— А что еще вы обо мне знаете?

— Я все про тебя знаю, Карл.

Молодой человек помедлил, потирая подбородок большим пальцем.

— Не могу поверить, что говорю это, тем более вам, но я отказываюсь.

Мэгги обескураженно на него посмотрела. Интересно, говорил ли ей это кто-нибудь раньше?

— Не люблю, когда меня торопят, — признался Карл. — Особенно, если нахожусь в неведении. Возникают всякие сложности.

Мэгги устало вздохнула, подняв глаза к небу, словно Карл был непослушным ребенком. Затем потянулась к стоящему на полу дипломату из мягкой кожи и подняла его. Поставила на блестящий кофейный столик, открыла и достала оттуда глянцевую брошюрку — летний каталог издательства «Апекс». Не говоря ни слова, открыла центральный разворот. Рекламное объявление на две страницы гласило: